Переводы
П Е Р Е В О Д Ы
С УКРАИНСКОГО ИВАНА ЧАЛОГО
ЛЕСЯ УКРАИНКА. ИЗ КНИГИ «ЛИРИКА»
(издательство художественной литературы « Дн1про», Киев – 1970 г.)
ВРАГАМ
Смотрю в глаза, что так уже привыкли,
Взгляд опускать и лить тихонько слезы,
Теперь вдруг мечут молнии да искры!
Их дикий блеск неужто вам не страшен?
А руки, не державшие оружие,
Что были до сих пор доверчиво открыты,
Искали для себя приветливых пожатий:
Теперь их сводит судорога злости.
Неужто не страшны вам их угрозы?
А губы те, что сладко пели песни,
А речь была обычно с тихой грустью,
Теперь шипят со злобой, а их голос
Вдруг превратился страшный свист гадюки.
А если тот язык для вас вдруг жалом станет?
НАДЕЖДА
Ни доли, ни воли нет у меня.
Осталась одна надежда моя.
Я в мыслях лелею надежду одну:
Взглянуть еще раз на родную страну.
На Днепр посмотреть с его сединой.
А жить иль погибнуть – мне все равно.
На степь и могилы взглянуть еще раз,
И вспомнить из детства прекраснейший час.
Ни доли, ни воли нет у меня.
Осталась одна – надежда моя.
***
Ночка тихой и темной была.
Мы с тобою, мой друг, стояли,
На тебя я смотрела в печали.
Ночка тихой и темной была.
И вздыхал ветер грустно в саду.
Ты мне пел, а я молча сидела,
Песня в сердце моем все звенела.
И вздыхал грустно ветер в саду.
В небе вдруг всполохнула зарница…
Ох, такая тоска наступила,
Сердце будто ножом пронзила.
В небе вдруг всполохнула зарница.
***
Вновь весна и вновь надежды
В слабом сердце оживают.
Вновь мечты во мне, как прежде,
Сны о счастье навевают.
О весна! Мечта святая.
Сны счастливые туманны.
Я люблю вас, хоть и знаю:
Вы всегда непостоянны.
***
Смотрю я на ясные зори:
Грустны мои мысли, грустны.
Смеются холодные зори
Лугами холодной весны.
Сейчас вы совсем равнодушны.
А добрыми были со мной.
Теперь в мою душу налили
Сладчайшей отравы вино.
ЭПИЛОГ
Кто не жил в объятьях бури,
Тот цены не знает силе.
И не знает, что нам, людям,
И борьба, и труд – все мило.
Кто не жил в объятьях бури:
Не поймет тоски бессилье.
Не узнает он мучений
Бестолкового безделья.
Не понять людей тех зависть,
Что без отдыха трудились.
А уставши от бессилья,
С ног, как мертвые, валились.
День и ночь – они на страже.
Тяжкий труд – за сменой смена.
День и ночь они в работе.
Руки терпнут, как полено.
Видно им тогда казалось,
Что трудней нет в мире муки.
Но трудней нет испытанья,
Чем беспомощные руки.
Как быть трудно без движенья,
Будто камень грустной доли.
Покоряться всем невзгодам
И чужой, как року, воли.
Что таким вот остается:
Потонуть в мечтах-разливах?
Над бессильными не смейтесь…
Дай всегда вам, боже, силу.
Перевод с украинского Ивана Чалого
ПЕРЕВОД С УКРАИНСКОГО ИВАНА ЧАЛОГО
ВАСИЛЬ СИМОНЕНКО
(Из книги «Тиша і грім», издательство художественной литературы, Киев, 1962 год.)
Не смотри ты так печально,
хмуро бровью не веди.
Улыбнись, скажи мне просто:
«Сумасшедший, отойди.
Не ходи угрюмо-кислый.
Стань подальше в стороне.
Если нет тебя здесь рядом:
Веселей тогда и мне.
Ты мне…, как пустое место.
Но беда такая вот:
Беспокоит и соринка,
Если в глаз вдруг попадет…»
Сколько хочешь, смейся, смейся.
Я насмешек не боюсь.
От твоих незлобных шуток
Я счастливей становлюсь.
ЦВЕТЫ
Красивых слов на них не трачу: все равно не опишу
Их безмолвную, земную, непонятную красу.
Люди смотрят и пьянеют. В них влюбляются века.
Дарят их своим невестам и в букетах, и в венках.
Ими каждый свою радость может счастьем называть.
Говорят цветы нередко втрое больше, чем слова.
Сколько грез им доверяем, ищем их среди ночей.
Но ведь есть цветы красивей, что незримы для очей.
Не цветут они на клумбах и на тихих озерцах,
Расцветают они в душах, в человеческих сердцах.
Теплых слов и добрых мыслей ждут цветы.
Но невдомек,
Что их корень счастье поит, радость красок придает.
В них волнуется, светлел детских мыслей чистота.
Золотыми лепестками оживает красота
Чтоб они не увядали в душах нежных и простых,
Всюду щедрою любовью поливайте, парни, их!
***
И не крестясь, иду в дорогу.
Я веру прадедов забыл.
Когда бы стал я верить в бога:
Бог на тебя б похожим был.
Я К У Б К О Л О С
Из книги « З майого летапісу»
(выбраныя вершы)
Издательство «Беларусь», 1967 год
ПЕРЕВОД С БЕЛОРУССКОГО ИВАНА ЧАЛОГО
***
Что, брат Гриша, поправляйся,
Слух прошел – земли дадут.
Не болей ты, поднимайся.
Поднимайся как–нибудь.
Эх, Микола, не утешишь.
Старый ты, а как дитя,
Да не будет нам житья,
Коль панов не перевешать.
***
Я помню, был и я богатым.
И жил шикарно, как князья.
Не проходили мимо хаты
Мои товарищи, друзья.
Не сторонилися девчата.
Они венки сплетали мне.
Я был счастливым и богатым.
Да только было все … во сне.
***
Светлых песен не просите,
Я их петь вам не берусь.
Если песню запою я,
Всколыхнет всю душу грусть.
Я шутил бы, не смолкая,
Чтобы вас развеселить.
Только жизнь у нас такая,
Что всегда душа болит.
Несчастлива наша доля.
Ничего нам не дала.
Не ищите цвета в поле,
Ведь весна к нам не пришла.
ИЗ ОКНА В ОСТРОГЕ
Высоко, высоко в остроге окно.
И крепким железом оббито оно.
Посмотришь за город - и очи горят.
От дали широкой нельзя отвесть взгляд.
Не высказать братцы, как воля мила.
Какая печаль мне на сердце легла,
По жизни свободной, по шири полей,
По шуму родному лесов, тополей.
Имел бы я крылья, легко бы взмахнул,
И полной бы грудью я волю вдохнул,
И там хоть на миг бы душою ожил,
Прекрасную б песню о воле сложил.
Об крепкие стены я крылья сломал.
Оковами сердце сковала тюрьма.
М Е С Я Ц
Тихо месяц одинокий
Ходит в небе над землей.
Неразгаданный, далекий,
Что ты видишь под собой?
Видишь слезы ты людские,
Как они рекою льются.
И в тумане думы злые
Грустным эхом отдаются.
Как без воли и без хлеба
Трудовой народ наш гнется.
Те страданья бросьте в небо,
Даже небо содрогнется.
ПРИДИ, ВЕСНА
Мороз. Зима.
Снега вокруг.
И спит трава.
Под снегом луг.
Метель, метель.
Ветра гудят.
Дубы в лесах
Трещат, шумят.
И скоро ты,
Желанный час,
Весны – красы
Пробьешь у нас?
Приди, сгони
Снега с полей.
Освободи
Ручьи скорей.
Озелени
Луга, леса.
И пусть во ржи
Блеснет роса.
Согрей ты нас.
Теплом повей.
Приди, весна!
Приди скорей!
КОЛОСОК
На стебелечке тонком,
Где трава густа,
Зреет одиноко
Колос – сирота.
То ли божья птичка
Бросила зерно?
То ли черной бурей
Занеслось оно?
То ль из сумки рваной
Нищий обронил?
На чужую ниву
Робко посадил.
Только небо знает,
Как сюда попал,
Кто от милой нивы
Колос оторвал.
Сушит его солнце.
Клонит ветерок.
Горькой сиротинкой
Плачет колосок.
Плачет.
Ему не с кем
Горе разделить.
Буйную головушку
Тихо приклонить.
Чтоб к другой головке,
До родных плечей.
И шептать о счастье
В тишине ночей.
Наклонился низко
Прямо в поясок.
Горькой сиротинкой
Плачет колосок.
Плачет, что напрасно
Здесь растет в глуши
Без своих собратьев,
Без родной души.
Зерна золотые
Птицы поклюют.
Белую соломку
Смерчи перебьют.
Вверх поднявши робко
Тонкий поясок,
Горькой сиротинкой
Плачет колосок.
КОЛЫБЕЛЬНАЯ
Аа-аа, мой сынок,
Аа – аа, мой милый.
Не кричи, не плачь: напрасно
Ты потратишь силы.
А без силы, мой сынок,
Жить на свете трудно.
Ой ты, ветер, не шуми,
И не пой так нудно.
Спать Михаське не даешь…
Спи, уж все уснули.
Покачаю я тебя.
Ой, люшеньки- люли.
Как тебе придется жить,
Ждет какая доля?
Знай, тебе придется лить
Пот в чужое поле.
Будешь летом ты ходить
На плоты, мой сынку.
Из-за Ковны приносить
Матери косынку.
А возможно купит пан
Твои руки, сыну.
Подневольным будешь ты
До самой могилы.
В школу, может, ты пойдешь?
Будешь человеком
Без науки трудно жить
В этом трудном веке.
Бросишь мать, а средь чужих
Жизнь, словно в неволе.
Счастье, может, ты найдешь,
Найдешь свою долю?
Может, вспомнишь мать свою,
Как тебя качала.
Как в ночи тебе не раз
Песни напевала?
И гостинцев мне пришлешь.
Мать не позабудешь.
Вот утешусь я тогда.
Мне подмогой будешь.
Аа-аа, мой сынок.
Люли, люли милый.
Ой, не плачь ты, не кричи.
Набирайся силы.
НАША ВОЗЬМЕТ
Мы ходим, спотыкаемся,
Шатаемся, как пьяные.
И с горем мы сроднилися:
Худые, оборванные.
Осмеяны, обруганы,
И грязью мы измазаны.
Богатыми обмануты,
Неволею повязаны.
В болота мы оттиснуты,
Как звери в щели загнаны.
Глаза у нас завязаны,
И уши наши заткнуты.
Лишь на одно надеемся,
Хотя и вечно каемся,
Что мы до правды-матушки
Когда-то докопаемся.
ПЕРЕВОДЫ СТИХОВ ОДНОКУРСНИКОВ ПО ЛИТЕРАТУНОМУ ИНСТИТУТУ.
БОРИС АШИЖЕВ
ЗИМНЯЯ НОЧЬ
Ночь, ночь.
Пустота.
За дверью ветер свищет.
Сырая темнота
Вползает к нам под крышу.
Опять не спит нана
И шепчет со слезами…
Что вспомнила она?
Что встало пред глазами?
Что шепчет в тишине,
Согнувшись некрасиво?
Проклятье шлет войне,
Убившей ее сына.
Пролито море слез
Над горькую судьбою.
Как будто сын унес
Сон матери с собою.
Который год подряд
У очага хлопочет.
Но странно… не горят
В огне печали ночи.
Эх, бросить бы в очаг
Всю тяжесть сердца разом.
Очаг бы вмиг зачах,
Огонь потух бы сразу.
Перевод с кабардинского
Нана - бабушка
ВАЛЕНТИН КОЛЛАР
ХЛЕБА
В доме вкусно пахнет хлебами,
Только вынутыми из печи.
Тетка, чуть шевеля губами,
Взглядом их считает и молчит.
Все подходит к окну и смотрит,
В степь задумчиво смотрит она.
Булкой хлеба на горизонте
Ей вдруг показалась Луна.
Булкой хлеба, что в сорок третьем
Потеряла она во мгле.
Но не плакали крошки-дети –
Не понимали, что значит хлеб.
И она тяжело вздыхает
У стола на скамейку присев.
Беспокойно булки считает:
« Все.
Кажется, все…».
Перевод с украинского И. Чалого
Б Р О Н И С Л А В М Я З Г О В С К И Й
Д О М П О Д З О Д И А К О М
(Морское издательство, г. Гдыня, 1967 год)
(перевод с польского Ивана Чалого)
Ю Н Г А
Жил один – одинешенек на свете.
А корабль был единственным дом.
Котенок, который грелся на камбузе,
Был единственным и верным другом.
Однажды, в прыжке за измученной птицей,
Которая от бессилия присела на перила,
Котенок неожиданно свалился за борт.
Крикнул тогда юнга: « Человек за бортом!»
И прыгнул в бурлящее море,
Чтобы спасти единственного друга.
Зарычали тогда сирены, зазвенели колокола:
Корабль лег в дрейф.
А шлюпку спустили на воду.
Вскоре возвратилась шлюпка,
С упавшим за борт котенком,
Но без юнги…,
юнга не умел плавать.
Н А П Л Я Ж Е
На золотом песку пляжа
Женщины в розовых купальниках
Собирали ракушки.
Над волнами кружились чайки
Под шумный грохот прибоя,
Словно в предчувствии пиршества.
Вдруг одна из набегающих волн
С силой присущей морской стихии,
Выбросила на берег утопленника.
Разбежались в разные стороны
Испуганные женщины:
Утопленник был совершенно голым.
А брошенные ими ракушки
Были похожи цветной платок,
А сами ракушки на гробы умерших существ….
А чайки беспечно летели над заливом…
И смеялись, смеялись, смеялись…
НАД ЧЕРНЫМ МОРЕМ
Стою у твоих берегов без слов, в очаровании,
В час тишины великой, в час лазурного покоя.
Чары твои меня ослепляют и обволакивают.
Море снов, море песен, море моих предков.
Когда с рокотом морским волны бьются о скалы,
Над твоими берегами зажигается хрустальная радуга.
Но нигде не просматривается прошлое,
море проглотило все обиды.
Ладонь времени зачерствела,
а сердце все равно остается горячим.
С Т Е Ф А Н К А Д Е Н
СТИХИ
Литературное издательство
г. КРАКОВ, 1967 год
ОТКУДА?
Откуда течет ручей?
Откуда прибежала девушка?
Откуда такие сладкие речи?
Откуда осенняя песня?
Откуда пришли мысли?
Тратим время, бездумно тратим.
А девушка ко мне не пришла.
Остались одни обещания.
В них только грусть и печаль.
И мысли ушли куда-то в бездну…
ПТИЦА
Возможно, это птица поет в ночи?
Но у нее не может золотого света в голосе.
Это месяц.
А его лунная песня
Плывет золотой лодкой по морю,
По голубым светящимся волнам.
Хотел я быть, как месяц.
Хотел бы плыть, как он.
И быть вечным, как море.
БЛАГОСЛОВЛЕНИЕ ТИХОГО СЕРДЦА
Что ищет мое сердце
В шумах лесных,
В садах цветущих,
На лугах весенних?
В голове застучали воспоминания
Колыбельной песней,
В которой первый день был светлый,
Как хлеб святой, пшеничный.
ЕДИНСТВО И СПЛОЧЕННОСТЬ
Нет начала без прошлого
Во мне мое начало и прошлое.
В каждом из нас живет история,
Как вся Вселенная в цветке глории.
Иван Чалый